Устав бродить по этой домине, я вернулся в комнату. Включил музыкальный центр, нажал кнопку тюнера и нашел "русское радио", сделав  маленькую громкость. Потом достал и включил ноут, уселся в удобное кресло, дождался загрузки системы, щелкнул по значку вайфая и замер, вспоминая - что он там про пароль-то сказал? Набрать его латиницей? А какой пароль?
Почесал голову и, чуть подумав, набрал "gfhjkm". О, есть контакт! То есть коннект. Хмыкнул, ну да, слово "пароль" и есть пароль, набранный латиницей. Только уж чересчур просто, лучше совсем такой не ставить.
Ух, а скорость впечатляет, однако!
Проверил почту, прочитал все письма, так, ничего интересного. Ответил на одно из писем, зашел на форум, бегло просмотрел новые сообщения. Вдруг, в центре монитора, появилось маленькое окно, в котором замигала надпись "Исполним любое ваше желание". Интересно. Посмотреть, что ли? На всякий случай проверил антивирусник - работает, значит, откроем это "Исполнение желаний". Если что, прога предупредит, антивирус у меня хороший. Окно развернулось во весь экран. Замысловатая вязь, похожая на арабский орнамент, украшал окно по краям. В центре, большими буквами, со светящимся внутри них орнаментом, было написано - "Мы исполним одно любое ваше желание. Напишите его ниже", и под ним окно для текста. А антивирус молчит пока. Я хмыкнул - любые ваши желания, за ваши деньги. Если запросят отослать эсемес, то просто закрою окно. Только что загадать? Раздумывая, прислушался к тихо играющему радио. Улыбнулся и набрал в окне своё желание. Нажал "Отправить", пусть шутке посмеются. Надпись на картинке сменилась и вспыхнула буквами "Ваше желание принято. Ждите". Ну-ну, кто-то смотреть его будет? Сомневаюсь. Повисев немного, окно исчезло. Само. Кликнул по антивирусу, который никак не отреагировал на этот баннер. А может это и не баннер? Программа шпион? На всякий случай запустил сканирование системы. Положил ноут на столик, а сам встал и подошел к холодильнику. Открыл и посмотрел внутрь. Мда, я не ошибся - весь холодильник забит напитками. Кроме пива тут стояли стеклянные бутылки с лимонадами и минеральной водой. Взял бутылку нарзана и, сорвав крышку, отпил сразу половину. Вернулся к столику и посмотрел на экран - сканер обнюхал уже половину системы, но вирусов пока не обнаружил. Я допил остатки минералки и поставил пустую бутылку на столик. Раздался сигнал и внизу замаячил значок нового письма. Кликнув по нему, открыл ящик, письмо, и я увидел текст: "Ваше желание будет исполнено".
Бррр. Мистика. А адрес ящика они как узнали? И почему антивирь этот баннер пропустил? Что он там? Молчит. А, проверка закончена - система и все диски проверены - вирусов не обнаружено. Вот так шутка, ха-ха-ха! Может, это меня мои одноклассники прикалывают? Хотя, нет, кто из них мог знать, что я открою это самое окно? Глянул на адрес отправителя и удивленно выдохнул - обратного адреса не было, как будто это письмо пришло ниоткуда. И письмо без адреса в спам не попало. Так, посмотрим историю открытых страниц. Ещё интересней - никакого упоминания о том, что я открывал странное окно "исполнения желаний". Чудеса! Ну, точно, какой-то новый вирус, то-то его антивир не усёк. Скорей всего новая шпионская прога заглянула в мой ноут, обнюхала все его закоулки, может что-то скопировала и отослала по только ей известному адресу, и тихо скончалась, начисто уничтожив перед смертью все свои следы.
Дом вдруг наполнился гомоном, который усиливался и приближался. Я закрыл ноут и вышел из комнаты посмотреть – кто там шумит?
- Вот он!
- А-а-а, Серёга! Пропащая ты душа!
- Серёжка!
- Ух, какой!
По лестнице поднялась целая толпа моих одноклассников. Игорь Бердников, Сергей Ульский, Алдар Кигаев, Евгений Переходников, Лариса Раевская, Елена Толина, Вера Смольнякова, все кинулись ко мне. Меня, сразу, дружески обхлопали, крепко сжали и перецеловали. Хорошо хоть помада у Ленки, в девичестве Тониной, и Веры Смольняковой, не мазалась. Все сразу загомонили, требуя срочно рассказать, где я пропадал, почему не появился на двадцать лет выпуска, и срочно в этом покаяться, вручив бокал с водкой. Каяться после меня начали все. Водка лилась рекой, откуда-то появилась закуска, и в разговорах за жизнь, не заметили, как прошел час. Трель мобильного, и Олег поднял руку, прося помолчать. Послушал, потом улыбнулся и, убрав телефон, заорал:
- Всем срочно по машинам! Там Расулов бушует. Грозит весь спецназ к нам направить, если мы срочно не прибудем на место.
Весело гомоня, мы спустились и вышли из дома. Рядом с особняком стояла куча крутых машин. Мерседесы, БМВе, и лексусы. В дополнении к ним мигал маячками милицейский форд. Я двинул Олега локтем вбок и сказал:
- Смотри, уже конвой прислал, ещё чуть-чуть и на пикник в наручниках поедем. Кстати, ты выпил, это ничего?
В ответ Савин только махнул рукой. Из форда выскочил лейтенант и, подбежав к нам, козырнул:
- Лейтенант Сагаев, мне приказано проводить вас до места. - Тут же учуяв знакомый запах, нахмурился. Но сказал другое. - Срочно, товарищи, генерал ждёт. Ругается.
Мы засмеялись и расселись по машинам. Форд взревел сиреной и возглавил эскорт, распугивая резкими сигналами попутные машины. Надо же, с каким почетом везут! Где ещё на природу так съездишь? А в нашем караване машин прибавилось. Весь наш класс рулил на природу отдыхать.
Ёп! Фотоаппарат забыл. Блин, не вернутся уж, Ильяс точно на манты порубит, он всегда резкий был.
- Олег, у тебя фотоаппарат есть, а то вы меня так быстро к машинам уволокли?
- Не беспокойся, там профи будет. Без фотографий не останемся.
Кортеж свернул на прямую дорогу, ведущую в горы. Милицейский форд, перестав завывать сиреной, задал темп, и машины помчались по дороге, вдоль которой росли высоченные пирамидальные тополя. Форд свернул на грунтовку, и машины запетляли среди усыпанных плодами яблонь. Как всегда, знатный будет яблочный урожай. Как же я по всему этому соскучился. Налюбоваться яблонями я не успел, машины выехали на край холма, от которого начиналась плотина и другим краем упиралась в противоположный берег. Русло глубокое и широкое, но сама река небольшая и текла в самом центре русла, которое заполнялось мутной весенней водой, густо перемешанной с грунтом и камнями, и удерживалось плотиной.  Она была одна из нескольких. Первые плотины, что стояли дальше в предгорьях, были каркасные и защищали город, задерживая большие валуны, что обычно легко в себе несёт весенний селевой поток. А эта задерживала уже сам поток, разбивая его на несколько направлений. Потом, когда паводок опадал, русло вымывалось дождями и самой рекой, вода в которой становилась прозрачной, как слеза младенца. Летом, в жаркие дни, все приходили сюда купаться. Сама река шириной полтора десятка метров и по колено, но скорость потока, да и температура воды к купанию не располагала. Но это никого не останавливало. Лезли в реку и ненадолго ложились в воду, упираясь в валуны, затем выскакивали и загорали. А перед плотиной образовалось озерцо размером с половину футбольного поля, но купаться там было опасно. В середине плотины вода с шумом водопада уходила через огромную трубу, и низвергалась по ту сторону. Сплошные водовороты с быстрым потоком могли затянуть в трубу, да и вода слишком холодная.
Машины проехали по краю берега и по специальному съезду свернули вниз. Открылась площадка с навесами и длинным столом, у которого суетились люди. У одного края площадки стоял милицейский УАЗ с тремя автоматчиками, а с другого черный гелендваген.
- О, генеральская охрана! - Олег кивнул на автоматчиков.
- Нет, я думаю, это наша охрана. Чтоб мы не натворили чего когда окосеем. Вина, поди море запасли. Безнадежно упившихся будут пристреливать, чтоб похмельем не мучились.
Кортеж остановился, и мы высыпались из машин. Почти буквально, так как выпили достаточно. Охранники в форме напряглись, будто слышали мои последние слова. Лейтенант выскочил из машины и побежал докладывать. Сейчас наябедничает про наше состояние. Навстречу нам шагнул коренастый и седовласый Ильяс Датурович Расулов. Он отмахнулся от лейтенанта, буркнув ему что-то, и, расставив руки, устремился ко мне.
- Александрыч! Серёга, так тебя растак! Ну, наконец-то!
- Датурыч!
Мы крепко обнялись. Оба от натуги крякнули, крепкий мужик Ильяс Расулов. Он отстранился и оглядел меня.
- Эх! Голова твоя седа! Где напугали-то? Шучу. - Он принюхался и нахмурился:
- Пили. Без меня пили?
Он посмотрел на остальных:
- Да вы все уже нализались! Вот, черти!
- Да ладно, Ильяс. - Я хлопнул друга по плечу и кивнул на горную речку. - Вон, охладимся и сразу протрезвеем.
- А, охламоны. - Он махнул рукой, - Садитесь уж. Плов и манты готовы, а шашлыком уже занимаются.
Мы поздоровались с теми, кто уже был тут и расселись под навесом. Дамы, выбрали сторону с видом на реку, а нам пришлось садиться к ней спиной. Расулов посадил меня рядом и сам налил водки. Мы подняли рюмки. Ильяс встал и сказал:
- Я очень рад, что мы все смогли, наконец, собраться. Всем нашим десятым "А". И спасибо за это Сергею.
Он приложил руку к груди и посмотрел на меня:
- Я дважды твой должник. За Серёгу!
Весь смущенный  пью водку. Лариса Раевская чуть пригубила и, поставив рюмку, спросила:
- А почему дважды должник?
Тот же вопрос хотел задать и я. Самому стало интересно - что я такого совершил?
Ильяс закусил, откинулся на кресле.
- Первый случай – это за то, что он, наконец, приехал. А второй…
Он отпил нарзана из бокала и стал рассказывать:
- Мы тогда ещё пацанами были. И  друг с другом не ладили, дрались иногда. Так вот, я с младшим братом Рустамом и Алдаром, - он показал на Кигаева, который, привстав, кивнул. - Сюда купаться пришел, а тут Серёга и Олег загорают. Ну и как всегда сразу отношения выяснять. А пока мы тут дурью маялись, Рустам купаться полез, у самой плотины. Его потоком сбило с ног и потащило к трубе. Там Рустам за решётку зацепился и заорал.
Странно, драку я помню, но то, что кого-то к трубе утащило, нет. Правда младший брат с Ильясом был, но он на мелкоте все время, пока мы ссорились, и сидел.
- Я тогда сильно за брата испугался и остолбенел сначала, а вот Серёга и Олег в воду кинулись. К решетке Серёга первым подплыл и успел брата за руку схватить, его в трубу всего затащило, уже совсем не держался, а Олега течением в сторону отбило. Сергей выпихнул брата к решетке и помог на неё забраться. Там лестница к решетке есть.
Я смотрел на Расулова и не понимал - про что это он? Все посмотрели на плотину. Трубу, в которую уходил поток, закрывала решетка, но только, почему-то сверху, а вверх шла железная лестница. Расулов продолжил:
-Я к этому времени уже у лестницы был. Сам удивляюсь, как я быстро до неё добежал. Крюк-то, какой надо было сделать. Брата наверх поднял, стал успокаивать. Слышу, Алдар снизу кричит и на решетку показывает. Глянул, а там Серёга, зацепившись за решетку, уже Олега держит. Его к трубе спиной потоком занесло и он не успел уцепится. За то Серёга успел Олега схватить. Только вот сил у него не осталось - держит, а подтянуть не может. Я брату кричу, чтоб тут сидел, а сам вниз. Ногами за скобы зацепился и руки тяну. Сначала Олега вытянул, потом вместе с ним и Сергея. Он еле поднялся, весь синий от холодной воды, и судорогой всё свело. Вот тогда мы друзьями и стали.
Надо ж, какой оказывается я герой! Народ загудел одобрительно. Мужики стали смотреть на меня уважительно, а женщины восхищенно. Только зачем Ильяс небылицу рассказал? Гляжу на него и думаю - смотрит без хитринки, шутит не шутит, не понятно. Может тот розыгрыш, с желанием, его рук дело? Да нет, вряд ли, станет генерал-майор такой ерундой заниматься. Надо будет тет-а-тет спросить - для чего он про меня геройскую историю придумал?

Смех стих, и вместе с ним вокруг установилась тишина. Школа, как будто замерла. Громин побагровел и медленно приближаясь кол мне, заикаясь от возмущения начал выплевывать ругательства:
- Ты, б…ь, связка х…а, о…л, б…ь, совсем? В тыкву, б…ь, давно не получал? - Он замахнулся, чтоб покарать наглеца и, под пристальным взглядом завуча, вышедшего из кабинета, посмотреть на причину внезапно установившейся тишины, медленно опустил руку на моё плечо. Криво улыбнулся и, воняя не чищеными зубами, ласково прошептал:
- После школы, в беседке сквера, я буду ждать тебя с червонцем отступных. За слова ответ держать будешь, понял? У…к.
Увидев, что завуч вернулась в кабинет, больно сжал мне плечо. Я прошипел в ответ:
- Усрёшься, тупица. - Правой рукой схватил его за мизинец и отогув его от плеча, крутанул в обратную сторону. Громила взвизгнул и присел. В зашумевшей было школе опять остановилась жизнь. Все вокруг стояли столбом и глазели на небывалое зрелище. Вершина и Толща вдруг сорвались с места и кинулись спасать своего дружка. Резко сместился в сторону, отчего Громин взвизгнул опять. Я поднырнул под руку Вершины, резко дернул Громина на себя. Тот всхлипнул от боли и грохнулся под ноги Вершинину. Тощев, не успев остановится, по всем законам физики увенчал кучу малу сверху. Громин в самом низу даже крякнул, так как Тощев весил гораздо больше ста килограмм. Я картинно отряхнул руки и подошел к вывешенному расписанию уроков. Рядом со мной, вдруг оказался Олег Савин.
- Ну, ты, Серёга, даёшь. Он же тебя убьёт.
В спину мне зашипел Громин:
- Ты труп, Вяз. Я тебя на перо посажу, падла.
О! Я уже Вяз, а не связок.
- От падали слышу…
Савин схватил меня за руку и потащил прочь. Поднимаясь на второй этаж, и по-прежнему держа меня за рукав, он, почему-то шепотом мне говорил:
- У тебя что, крыша поехала? Ты чего с ними связался?
Я стряхнул его руку с рукава и ответил:
- Я не потерплю такого над собой. А этих придурков я не боюсь. После школы пойду и разберусь с ними как надо.
Олег засопел и буркнул:
- Крыша съехала, и жить надоело? А, поступай, как знаешь, камикадзе. Только я с тобой пойду, ладно?
- Хорошо, дружище! – И я шутливо толкнул его в плечо. – А что у нас первым уроком.
- Инглиш.
Окей, инглиш, так инглиш.
В классе царил гомон, который сразу стих, как только я и Савин зашли в класс. Олег подмигнул мне и прошептал:
- Новости летят впереди героя - уже все знают.
Почти восемьдесят глаз смотрели на меня с любопытством и сожалением. Ну-ну, смотрите.
Как я помнил, мы с Савиным сидели всегда на «Камчатке» – дальней парте у окон. Прошли между парт. Вслед нам зашушукались. Наверно обсуждают происшедшее.
Уселись за парту и стали доставать учебники и тетради. На нас стали посматривать. Девчонки с любопытством, а мальчишки с некоторым восторгом, но подходить с вопросами не спешили. Сидящие впереди Верка Смольнякова и Ленка Толина обернулись, и Ленка сказала:
- Я удивляюсь, Вязов, твоей безрассудности. Ты чего геройствуешь, смерти захотел?
- А он с утра какой-то не такой. Идет – метр шаг и остановка, да ещё умничает. – Добавила Смольнякова.
- Я думал, герои нравятся всем. – Буркнул я. А Олег кивнул:
- Поддерживаю.
Девчонки одновременно покрутили пальцем у висков и отвернулись. С передней парты прилетела записка, на ней, аккуратным почерком было написано: «Бесумству храбрых, поём мы песню!».
- Зеленина писала, её почерк. – Прошептал Олег.
Я зачеркнул букву «с» и подписал сверху «з». Свернул и кинул к первой парте, где сидела Маринка Зеленина. Через минуту прилетела ещё одна, где написано было просто – «Дураг!!!!!!!». Савин хохотнул:
- Вот дуреха, седьмой класс. А пишет с ошибками.
Видел бы ты, что пишут на форумах в интернете, не так удивился бы – подумал я.  Мысль о нете опять понизила настроение. В этот момент вошла учительница по английскому, Александра Владимировна Травина – сразу вспомнилось мне. Мы встали. Александра Владимировна положила журнал на стол и поздоровалась:
- Гуд монинг, чилдрен.
- Гуд монинг, Александра Владимировна.
Она кивнула и сказала:
- Сит даун, плиз.
Класс с шумом уселся. Учительница открыла журнал и, глядя на класс, сказала:
- На прошлом уроке у нас была тема: "Какие у вас увлечения?". Мы подробно разобрали все слова и обороты, применяемые в английском языке. Вы, дома, должны были подготовить короткий рассказ по следующим вопросам - Что вы любите делать после занятий в школе? Что предпочитаете делать, когда отдыхаете? Что любите смотреть по телевизору? Какой у вас любимый вид спорта? И так далее, на ваше усмотрение.
- И так… - Она посмотрела в журнал.
- К доске пойдёт… - Александра Владимировна  провела пальцем по ряду фамилий в журнале. Все сжались, стараясь сделаться незаметными, и как хамелеоны слиться с партами.
- К доске пойдёт…
Посмотрев на класс, она увидела меня и сказала:
- К доске пойдет Вязов.
По классу покатились тихие смешки. Каждый облегченно вздохнул – вызвали не его, и ладно, а вот что сейчас будет? Все сразу воспрянули и стали смотреть на жертву, то есть на меня.
В школе, английский язык давался мне с трудом. Точней сказать совсем не давался. Читал текст почти правильно, но, не понимая - о чем идет речь. Перевод только со словарем. Я поднялся и с видом обреченного пошел к доске, усмехаясь про себя. Дело в том, что уже в училище я с легкостью постиг буржуйский язык, в чем мне помог однокурсник, который почти всю свою жизнь, вместе с родителями, провел по заграницам. Английский язык был для него вторым родным, так как родители долго работали в нашем посольстве в Англии. Однокурсник с какой-то легкостью объяснял все нюансы произношений, и за какие-то три года я вполне сносно заговорил по-английски. Даже произношение, как мне сказал однокурсник, стало как у заправского британца, и я легко, если ещё чуть позаниматься, проканал бы за коренного лондонца.
Вышел к доске и опустил голову вниз. Мысли сразу спутались – с чего начать-то?
- Ви листен ту ю, Вязов.
Опять по классу прокатились смешки, и учительница тут же постучала рукой по столу, строго посмотрев на класс. Все притихли, и заулыбались, готовясь к комедии. Ну что ж, начнем, пожалуй. Я набрал побольше воздуха и стал рассказывать про свои увлечения:
- Ми нейм ис Сергей Вязов. Ай лов зе афтерскул стролл ин зе фреш эйр.
Класс изумленно замер. Никто не ожидал от меня внятной английской речи. Александра Владимировна смотрела, подняв в удивлении брови, выдавила:
- Э-э-э…
Я спросил, глядя на неё:
- Продолжать?
Она закрыла рот и кивнула.
- Со ай рест вич вулд зен мейк э квалитатив лессон. Он тиви ай лайк ту вач хистори фильмс энд зе трансефер оф «обвиус энд инсредибл».
Все сидели раскрыв рты. Откуда-то с середины донеслось, почему-то по-немецки:
- Даст ишь фантастишь!
Большая половина класса, которая из английского знала только алфавит, ничего не понимала, остальные, видно, выхватывали отдельные знакомые слова. Маринка Зеленина, сидевшая на первой парте, стала что-то записывать. Никак меня конспектирует. Я усмехнулся и стал говорить быстрей:
- Ай лайк хоккей энд футболл. Ин зе ярд оф зе валл. Эт ном ай сометаймс сомезинг оф зе визард.
- Достаточно, Сергей. - Александра Владимировна, прервав меня, шумно выдохнула и опустилась на стул и, не веря, посмотрела в журнал. Я пригляделся – там, в моём ряду клеточек стояли трояки. Рука учительницы вывела большую пятерку, затем, почему-то, знак вопроса. Посидев немного, она повернулась ко мне.
- Ты хорошо выучил слова Серёжа. Удивляюсь, но ты нигде не сделал ошибки. Сам делал задание?
- Ес оф кос, Александра Владимировна, - сказал я, наслаждаясь всеобщим изумлением, и добавил: - Инглиш хас биком ми мазе.
Учительница открыла рот, закрыла рот и, повернувшись к журналу, сказала:
- Джаст фантастик! Ситдаун, Серёжа. Экселент!
Под гробовое молчание  иду к последней парте, где меня встретил не менее изумленные глаза Савина.
- Ну, ты могёшь! А что такое экселент?
- Не могёшь, а могешь. – Я плюхнулся рядом.
- Экселент, темнота, это пятерка с плюсом, - и довольно посмотрел по сторонам. В классе было тихо, даже учительница сидела молча и смотрела в журнал, как будто не веря выставленной ею же оценкой. Или она думала – зачем там ещё знак вопроса ею поставлен? Никто в классе не шевелился, опасаясь спугнуть и подбить учительницу на новые вызовы к доске. Савин вдруг пихнул меня в бок и прошептал на ухо:
- Серёга, ты чего за зелье сегодня на завтрак съел? Громозеку со товарищи уделал, по аглицки заговорил вдруг. Поделись рецептом, я тоже так хочу.
- Просто желание загадал, вот и исполнилось. – Честно ответил я.
- Да ну, тебя. – И, обладатель совсем нескромного дома в будущем, опять пихнул меня локтем.
На парту упала записка. Оказалось опять от Зелениной, там она написала: «Вязов ты что англиский шпиён?».
Я исправил ошибки и расставил запятые, а внизу написал немного переделанную фразу из фильма: «Ты грамматику не учишь, двойку все равно получишь. Английский шпион Вязофф». Олег тихонько хохотнул, а я сложил листок и отправил записку обратно.
Учительница, наконец, встала и вызвала к доске другого ученика. Класс опять ожил, а я задумался и стал смотреть на улицу. Действительно, дурак, - ругал я себя, ну на кой я так перед этими придурками у входа выпендрился? Теперь на разборку нужно идти. А что там я буду делать? Я мельче и шустрей, а у них грубая сила, зажмут и все. Ещё Громозека червонец затребовал. Сейчас это деньги! На червонец можно неделю жить. Продукты-то копейки стоят. Белый хлеб двадцать две копейки, а черный восемнадцать. Овощи и фрукты совсем дешевые. Мда, надо что-то придумать.

Я пожал плечами, какая разница, пусть будет карате. Посыпались вопросы:
- А ты давно карате знаешь?
- А почему раньше не показывал?
- Серег прием покажи тот, ну тот, которым ты Громозяку свалил.
Я согласился показать, так как необходимо проверить, получаются ли приемы или нет. Может, с Громиным всё случайно вышло. Отбив всех желающих в сторону, напротив меня встал Савин.
- На мне показывай, Сергей-сан.
И картинно поклонился, шутник. Все засмеялись, но затихли когда поклонился я. Олег внимательно посмотрел на меня:
- Ну?
- Что ну?
- Вставай в стойку.
Я улыбнулся:
- А зачем, нападай так.
- Что, прям так?
- Да нападай же!
Савин, взревев как заправский паровоз, выбросил руку вперёд. Ну, так совсем просто. Я поймал кисть, и крутанулся телом навстречу. Бросок. Ноги Олега описали полукруг и он впечатался в мат. Олег сразу вскочил.
- А так?
Он  схватился за моё плечо. Его руку хватаю правой выше локтя, левой за кисть, скручивая руку шаг вперёд с ударом в пах, его рука заламывается за спину, и Савин засеменил, согнувшись к полу.
- Ой-ё!
Я отпустил его, и он затряс правой рукой.
- Теперь я. – Напротив встал Переходников. – Ты мне тот прием покажи, которым ты Громозяку свалил.
- Тогда хватай меня, так как он хватал. Вот так.
- Я видел, - Жека положил руку мне на плечо, ближе к шее и сжал пальцы. Правой рукой за мизинец, вверх его и в сторону, закручивая. Переходников заплясал по кругу на цыпочках, ойкая.
- И вот так, - сказал я и, чуть нажав к низу, заставил Женьку лечь на маты. Раздались возгласы. Всем парням хотелось попробовать провести так же прием. Но рядом раздался свисток. У края мат стоял физрук, имени которого я не помнил, наверно он в нашей школе работал не долго. Он был молод, моложе меня на… тьфу, старше на лет десять. Наверно, он практиковался в нашей школе после института, а потом ушел, вот и не запомнился.
- Как фамилия, спортсмен?
- Вязов.
- Вязов? А, Вяяязов. – Кривя свой рот, он растянул мою фамилию, чего я не любил. – Наслышан, наслышан, Вяяязов. Так вот что, Вяяязов. Строй свою гоп-команду и сам падай в строй, Вяяязов. Урок уж десять минут как идет.
Физрук наклонился и свистнул свистком мне в лицо. Меня взяла злость - что за манера много раз повторять фамилию, да ещё коверкая её. На лице физрука было написано  высокомерие вперемешку с презрением. И такие учителя приходят в школу? Понятно, почему он тут долго не работал. Нет уважения учеников – нет уважения коллег, а узнает про это Коротов, то вылетит махом. Наши глаза встретились. Сразу захотелось проверить - получится ли у меня приём на взрослом, или ударом ноги вколотить свисток в его кривой рот, теперь я уверен, у меня получится. Физрук, вдруг вздрогнул и отвел глаза, но спохватившись, свистнул в свисток.
- Построится.
Я выпустил сквозь зубы воздух, тихонько выпуская свой гнев:
- Ссссзззззууууу…. – И встал в общий ряд. Савин, вставший рядом, прошептал мне в ухо:
- Я подумал, ты ему вдаришь.
- Было такое, - согласился я, - только-только сдержался. Как, хоть, его фамилия?
- Громин.
- Понятно. – Я с интересом посмотрел на физрука. Родственник или однофамилец? Скорей первое, раз так себя ведёт, ладно, поглядим.
- Разговорчики прекратили! – Физрук грозно оглядел строй, избегая меня. – На первый-второй рассчитайсь!
- Первый, второй, первый, второй…..
Класс разделился на две половины. Женская часть стояла отдельно, отдельно и занималась делением пополам. После расчета физрук объявил:
- Так как план урока был сорван, то нормативы я приму на следующем уроке. А сейчас разбиваемся на две команды и играем в волейбол.
Все одобрительно зашумели, так как играть всегда интереснее, чем сдавать нормативы.
- Вторые номера на ту половину поля, первые на эту. По местам, марш-марш!
Сам полез на судейское кресло на торце сетки, а мы разошлись по площадкам. Раскинули, кому подавать, досталось нам.  Я взял мяч и встал на подачу. Свисток, и я, подкинув невысоко мяч, отправил его за сетку. Свисток.
- Неправильная подача!
Я посмотрел удивленно. После удара приземлился за линией, мяч упал в поле, не задев за сетку, чего ещё? Ладно. Подача с той стороны, мяч летит на меня, принимаю его, передавая Савину.
- Дай!
Олег не понял и дал дальше и в сторону. Бах, мяч ударился в край сетки, но перекатился на противоположную сторону, и упал вниз. Соперники не смогли принять его внизу. Свисток.
- Сетка. Счет один ноль.
Возмущенно загудели:
- Как так? Это же не подача. Мяч-то в поле.
Свисток.
- Сетка есть сетка, не спорить! Один ноль. Подавайте.
Я скрипнул зубами – судит, ведь, против моей команды. Ладно. Подача, прием мяча Савиным, тот передает мяч Бердникову, он неудачно принимает, мяч летит в сторону. Еле его догоняю и отправляю на поле соперников. Свисток.
- Потеря мяча. Два ноль.
- Почему, мяч же не ушел?
- За то игрок вышел за линию.
– Ну и что, правилами не запрещается принимать мяч за пределами площадки.
Физрук наклонился и прошипел мне:
- Ты будешь спорить с учителем, сопляк? Подай мяч так, как подаёт настоящий мужчина, и я соглашусь с твоими правилами.
- Эти правила не мои. – Я взял мяч и встал на подачу.  Сопляк, значит? Чувствую, как начинаю закипать. Учитель, значит? Я видел его перед собой, сидящего в двух с половиной метрах над полом. Смотрит на меня и криво лыбится, а свисток во рту. Явно издевается. Подачу тебе как мужчина подать? Ну, держи. Я подкинул мяч и с разгона, подпрыгнув, вдарил по нему со всех сил.
Чмок!
Вот и подавился своим свистком. Физрук схватился за лицо, закашлялся, выплевывая осколки размолотого пластика. Потом слетел с судейского стула и кинулся ко мне.
- Сука, да я тебя закопаю.
Он схватил меня резко, сильно сжав и закрутив в узел вместе с кожей футболку. От боли в глазах потемнело.
Сквозь зубы говорю:
- Вы не учитель, разве с детьми, так не поступают?
- Что ты можешь знать о жизни, щенок? – он без труда оторвал меня от пола и приблизил своё лицо, пахнув на меня дорогим одеколоном, и прошипел, брызгая слюной, мне прямо в лицо:
– В этой жизни всегда права сила. А ты слабак. Ну и где твое карате? А? Не слышу?
Громин стоял в вполоборота, держа меня на полусогнутой руке почти не напрягаясь. Вынырнув из кипящей в груди боли, сквозь зубы, а больше никак, я сиплю ему в лицо и думаю – куда ударить, чтоб он меня выпустил:
- Ты, урод, прав в одном - сила правит этим миром. Но на силу всегда найдется другая сила.
- Но не сейчас.
Физрук скривился и отвел руку для удара.
- Отпусти его! – На руке физрука повис Олег Сафин и Маринка Зеленина, которая хватанула Громина зубами за руку. Тот отпихнул Маринку, и с легкостью швырнул Олега в сторону.
- Всем стоять! – Физрук развернулся по кругу. В тумане боли я видел, как нас окружил весь класс.
Его лицо оказалось почти рядом. Я схватил его за верхнюю губу и потянул вниз. Знаю, это очень больно. Громин, тут же выпустил меня и обеими руками схватился за мою руку, но тут он ничего сделать не сможет, пока его губа в моих руках.
- Ё.., …, отфусти, убью, гаденыш.
Я облегченно вздохнул, так как боль в груди сразу ушла, осталось только легкое жжение, будто от ожога. Плевать, заживёт. Весь класс изумленно замер – тринадцатилетний мальчишка стоял и с лёгкостью управлял здоровенным мужиком. Я наклонился ближе и прошептал Громину на ухо:
- Я тебя сейчас отпущу, но не вздумай опять дурить. Хорошо? – Я дождался его кивка. - Советую поскорей уволится. В школе тебе не место, мразь.
И отпустил. Повернулся и пошел в раздевалку.
- Серый, сзади!
Я резко повернулся, а физрук замер с занесённой для удара рукой, но он смотрел мимо меня.
- Что тут происходит?
У входа в спортзал стояли директор и преподаватель энвепе Спарак Семенович Нефедов. Громин опустил руку и открыл, было, рот, как весь класс загомонил, рассказывая – что тут произошло. 
Василий Владимирович и Спарак Семенович молча слушали, переводя взгляд от ученика к ученику. Потом вместе посмотрели на Громина, который скривился в кислой мине:
- И вы им верите?
Коротов покачал головой и сказал:
- Верю, Громин, верю. – Директор покачал головой. - Чтоб через пять минут у меня в кабинете, на столе, лежало заявление по собственному желанию, а через десять минут, чтоб духу твоего в моей школе не было.

- Да, ты прав, но… - Савин огляделся по сторонами, - Их же трое, а то и другие припрутся, и карате твоё не поможет. Что тогда делать будешь?
- Есть одна идея. Если получится, то всё будет хорошо. Так ты со мной? Или как?
Олег стукнул кулаком себя в грудь:
- Я ж уже говорил, что с тобой, а будешь во мне сомневаться, в рог сейчас получишь, не успеешь и «кия» крикнуть.
Хороший у меня друг. Я рассмеялся и мы, положив руки друг другу на плечи, пошагали к месту рандеву, напевая песню из фильма:
- А нам все равно, а нам все равно,
Пусть боимся мы волка и сову.
Дело есть у нас - в самый жуткий час,
Мы волшебную косим трын-траву!
                        *      *      *                                                                                                                                               
- Может они не придут?
- Может, но проблему это не снимет. Ждем.
Мы уже двадцать минут торчим у беседки – места, где постоянно тусуется компания Громина, и куда он мне указал явиться. Вокруг беседки росли старые берёзы и яблони. В десяти метрах, за кустами шиповника, был забор, отделяющий сквер от дороги. Оттуда донесся гогот и через забор перелез чем-то довольный Громозека, за ним легко перескочил Вершина. Кто-то закряхтел и ограду начал форсировать Толща. Их пришло трое, нет, кто-то еще есть - он подсаживает Тощева с другой стороны. Тощев, наконец, покорил вершину забора, и, вдруг сорвавшись, рухнул вниз. Громин опять заржал:
- Гы-гы-гы, как мешок г…а п……ся, гы-гы-гы.
Зазвенело стекло, и из-за забора появилась рука с авоськой, в которой было две стеклянных трехлитровых банки с пивом. Ага, пивка пришли попить. Так-так, ладно.
- Будь у беседки, Олег. Только не вмешивайся, я сам все решу. – И прервал возражения Савина. – Я знаю что делаю, не спорь. Если вмешаешься, то всё испортишь, так что если что-то пойдёт не так, то лучше беги.
Я размял пальцы и пошел навстречу Громозеке.
- О! Гля, Громила, связок явился! - Вершина ощерился и показал на меня.
Я остановился меж двух больших кустов шиповника и стал ждать.
- Кого я вижу! Фраер явился не запылился! – Громин кривя рот так же как физрук, шагнул ко мне и спросил:
- Ну чё, принес червонец, или тебя по понятиям разобрать?
Я вздохнул - про понятия толкует, а сам на стрелку опоздал. Сделав скорбное лицо, я сообщил Громину:
- По понятиям, опоздавшего на стрелку, самого ставят на правило. Не так ли, Вершина? Тебе брательник-аристократ наверняка протравил тебе всю забаркасную суть?
Вершинин придержал за плечо, сжавшего кулаки и двинувшего на меня Громозеку, хмуро кивнул и поинтересовался:
- Откуда по понятиям ботаешь?
- Не важно. Предлагаю развести дело так – я и Громин, тут, на этом месте, один на один решаем свой вопрос. Только костями, без перьев. Ты, Вершина, как ведающий, присмотришь и рассудишь. Потом, без лишних базаров расходимся краями. – Я склонил голову в бок и, прищурился. – Законно?
Вершина, чуть промедлив, кивнул:
- Законно.
Я показал на набычившегося Громина:
- Тогда растолкуй ему. – И отошел на несколько шагов назад. Всё складывается пока нормально. Дам в торец Громозеке и вопрос снят. Рядом встал Савин.
- Ну что?
- Я внёс предложение, -  я кивнул в сторону собравшейся в круг компании, - решат, что моё предложение правильное, то я разбираюсь с Громозекой и всё, вопрос закрыт.
- А сможешь?
- Смогу, Олег. Ты только не лезь, ладно?
- Хорошо, Серёга. – Он показал за забор. - Там ещё один сидит, не заметил?
- Заметил, пусть сидит.
Честно говоря, вся эта компания меня не так беспокоила, как тот, что остался за забором. С этими все ясно, а тот что? Чего он там спрятался, готовит какую-нибудь пакость? И ещё появилась мысль, что вовсе не Громин в этой компании верховодит, а Вершина, вон как тот его внимательно слушает. Наконец совещание закончилось, и Вершинин повернулся ко мне.
- Предъява принята и условия признаны пацанскими. Ты, Вяз, с Громилой, махаетесь здесь один на один. Джаги и палки в ход не идут. Махаловка идет до первой крови. Никто в ваш разбор не лезет. Слово пацана. После разбора, все базары признаются гнилыми.
- Вот и отлично. – Я, глядя на забор, где сквозь узкие щели досок угадывалась чья-то сидящая фигура, скинул спортивную куртку, развязал галстук и снял рубашку, оставшись в смятой физруком футболке. Все передал Савину. Олег взял одежду и отошел к беседке, шепнув мне:
- Удачи.
Громин, сжима и разжимая огромные кулаки, и ухмыляясь, стал медленно приближаться.
- Ну что, Вяз, претендуешь на правильного пацана?
- Нет, Макс, мне это не к чему - я встряхнул руками и стал плавно перемещаться, готовясь к атаке Громина. – Мне за державу обидно.
Лицо у него в удивлении вытянулось, потом скривилось, и он резко выбросил руку вперед. Мягко отвел левой ладонью летящий кулак в сторону, смещаясь влево, правой резко ударил Громину в бок.
- Млять! - Макс развернулся и потер ребра. И тут же кинулся на меня, молотя кулаками как мельница. Ушел от двух махов, увернулся ещё от одного, поставил блок под прямой удар, зашипев от боли. Все-таки сильно бьёт Громила! А он молотил не переставая. Я, уходя от очередного бокового удара, резко присел и крутанулся на правой ноге, левой подбивая ноги Громина. Он рухнул, а я вскочил и сделал шаг назад, мельком оглядывая сквер вокруг. Вершина и Тощев стояли в стороне и внимательно наблюдали, Савин с моей одеждой у беседки, а тот, что за забором сидел – так там и сидит. Громин медленно поднялся и, выставив руки, рванулся на меня. Я сделал шаг вперед, чтоб нанести удар и… споткнулся, наступив на старую ветку. Громин крепко обхватил меня руками и заржал:
- Все, связка, я час из тебя котлету сделаю.
И как удав сжал руки. Вырываться бесполезно, Громозека сильней. Он неосторожно приблизил своё лицо, и я недолго думая, боднул лбом его в нос. Объятия разжались, Громин схватился за разбитый нос, из которого хлынула кровь. Все, по условиям я победил, схватка закончилась. Я посмотрел на Вершинина. Тот кивнул:
- Все было по-пацански. Базар закончен.
Но Громила так не считал, он, увидев кровь, размазал её по лицу, потом взревев, кинулся к оставленной у банок с пивом куртке, выхватил что-то из кармана и развернулся ко мне. В руках блеснул нож.
- Гром ты чё? - Тощев испуганно закрутил головой, а Вершина зашипел:
- Макс уймись, брось перо. Все было по-пацански.
- Отвянь. – Громин махнул в их сторону, те и отскочили, потом приблизился ко мне и пошевелил лезвием. -  Я тебя на куски порежу, падла. За всё ответишь. И за утро, и за брательника.
И стал, помахивая ножом медленно приближаться. За спиной раздался треск, это Олег Савин выламывал из беседки доску. Только этого не хватало! Начнется свалка, ещё зарежут кого. Я сделал обманный выпад, Громозека купился – он махнул ножом, а дальше…
Откуда ему знать, что в теле тринадцатилетнего пацана находится мужик, отслуживший в спецподразделениях двадцать лет, и что на занятиях по боевой борьбе основное направление – это защита от ударов ножом. Особых сил прикладывать не пришлось. Громин грохнулся на спину, получив сильный удар в грудь, чтоб не сразу в себя пришел, а нож остался у меня в руках.